#Переяслав_Nabok_історія Пост про “єврейську вдачу”. Всім добре відомо, що письменник Шолом-Алейхем народився в Переяславі і прославив наш край у своїх літературних творах яскраво, з великим гумором. Часто-густо сюжети і героїв він змальовував зі свого оточення в різних містах України, і насамперед єврейських громад. Перші “проби” пера, Соломон Рабинович, також здійснив в Переяславі. Розповіді були сповнені гумору, сміху крізь сльози. Як, згадував переяславський кравець Мендель Нефе,товариш дитинства, Соломон був розбишакою, частенько укривав своїми отруйними написами стіни й паркани, крав вишні у сусідському саді фельдшера Менаше, а ще всотував різноманітні містечкові історії, які відбувалися навколо. Переповідати історії написані Шолом Алейхемом, я не стану, а от один яскравий факт з життя евреїв переяславської громади зацитую мовою оригіналу. Випадок трапився в нашому місті вже після того, як письменник виїхав з України, проте в ньому яскраво засвідчене оте Соломонове джерело сміху крізь сльози. Автором допису в червні 1912 року є А.Смоляков: “ Администрація города Переяслава, Полтавской губ., оштрафовала еврейку Розенфельдъ на 300 рублей, за уклоненіе отъ воинской повинности ея сына Моисея, который умеръ 20 лѣтъ тому назадъ, имѣя отъ роду всего одинъ годъ. Отправивъ жалобу на имя министра внутреннихъ дѣлъ, Розенфельдъ пошла, на всякій случай, посовѣтоваться съ рзбе Хаимомъ. Рэбе Хаимъ былъ самымъ умнымъ человѣкомъ въ Переяславѣ и настолько популярнымъ, что однажды даже разговаривалъ съ самимъ исправникомъ. Исправникъ сказалъ робе Хаиму: — Вы должны понять: то, что невозможно для васъ, возможно для насъ: а что возможно для васъ, такъ мы это всегда можемъ сдѣлать невозможнымъ. Рабе Хаимъ отвѣтилъ: — -Зачѣмъ так, много словъ… Одно слово—исправникъ. А остальное все понятно само собою… Къ ребе Хаиму отправилась вдова Розенфельдъ. Какъ всякая женщина, она начала прямо съ недоумѣнія: — Нѣть, что вы на это скажете?.. Когда мы даемъ имъ въ солдаты живыхъ сыновей, такъ они дѣлаютъ изъ нихъ покойниковъ… А теперь —‘новое дѣло! отъ покойниковъ требуютъ, чтобы онъ былъ живой… Это-же форменный разбой заставлять покойника быть живымъ!… — А, можетъ быть, уважаемая г-жа Розенфельд, ваш сынъ нарочно умеръ, чтобы уклониться отъ воинской повинности? — Помилуйте, ребе Хаимъ, —какъ же онъ могъ сдѣлать это нарочно, если ему былъ всего-на-всего одинъ годъ?.. — Тогда, можетъ быть, вы сами сдѣлали это нарочно, чтобы избавить вашего сына отъ воинской повинности?.. — Что вы, рэбе Хаимъ,— я слава Богу, честная еврейка, а не ритуальный союзникъ изъ Кіева… И мой покойный мужъ былъ добродѣтельный старьевщикъ, а не какой-нибудь профессоръ Сикорскій. — Это вѣрно… Но съ другой стороны —когда вашему сыну Моисею ошъ ровно одинъ годъ, такъ комиссія государственной обороны уже опредѣленно могла разсчитывать на лишняго солдата; а вы не уберегли его от смерти и тѣмъ самымъ въ значительной степени ослабили боевую мощь государства… И потомъ, —если умеръ вашъ Моисей, почему вы своевременно не озаботились о замѣстителѣ къ покойнику? — Что такое, рэбе Хаимъ?… — Я говорю, почему вы не приложили патріотическаго старанія, чтобы у васъ былъ второй ребенокъ? — Но, рэбе Хаимъ, въ то время умеръ и мой мужъ… — Тогда почему же вы не вышли замужъ за второго? — Рэбе Хаимъ, я вышла за второго, но у насъ съ ним родились, какъ нарочно, одни только девочки. — Вот видите, —девочки… Это уже совсемъ умышленное уклоненіе отъ воинской повинности. — И за это штрафуют?.. — А разве вас не оштрафовали ?….. ”